Происхождение Перми привлекало внимание многих исследователей. Большинство историков согласны с тем, что русская "Перемь" и скандинавская "Бьярми" эпохи викингов означают примерно одно и то же и происходят от прибалтийско-финского выражения pera-maa ("задняя земля"). Но, если Бьярмия скандинавских саг к началу XI века навеки застыла в образе легендарной восточной земли, то Пермь русских летописей, отодвигаясь на восток, стала приобретать вполне конкретные черты.

Осевшие некогда на новгородском Севере скандинавы утратили свой этнический облик, хотя, возможно, передали новгородским славянам мощный импульс колонизации двинского Заволочья. Вместе с колонизационным процессом в северо-восточном направлении начала свое путешествие и "земля за рубежом" - Пермь. Географическую разноликость "Перми" русских источников можно объяснить, если принять существующую версию о том, что выражение pera-maa было усвоено новгородскими славянами из языка вепсов (летописные племена весь). Последние в XI-XII веках проживали на территории юго-восточного Приладожья, через которую стали проходить пути новгородской колонизации к берегам Белого моря и в Заволочье. Возможно, что для вепсов земли на севере (населенные саамами) и на востоке (куда мигрировали отдельные группы вепсов и где они встретились с предками комизырян) представлялись одинаково неведомой землей - "землей за рубежом". Этнические различия обитателей Кольского полуострова и племен коми в данном случае не имели никакого значения.

Прошло два столетия, и этническая карта европейского северо-востока стала хорошо известна русским книжникам. За предками коми-зырян к XIV веку прочно закрепилось название "пермь", хотя этимология и значение слова были, видимо, давно забыты.